Как Херст пугал москвичей смертью! И что из этого вышло!
«Милая, зачем ты включаешь свет?
Разве ты не знаешь, что радости нет!»
(гр. Передвижные Хиросимы)
Дэмиену Херсту с Москвой решительно повезло! Выиграл конкуренцию за сердца москвичей у самого Луиса Витона, с псевдо сумками которого ходит пол Москвы собирать базар. Культ мещанства нам, любителям полежать у кремлевской стены с похмелья, безусловно, чужд. Полежать и глядя на огонь думать, страшно признаться, о чем.
Джефф Кунс Слон 2003 Высокохромистая нержавеющая сталь, цветное покрытие
Херст нас практически спас! Перенеся привычную атмосферу, в которой рождается творчество (да, и у Кремлевской стены, глядя на вечный огонь, рождались стихи, о любви, кстати) в здание МАМ на Остоженке. В переулках которой жил один мастер. У которого подруга по ночам на метле летала.
- Гибли губы в тисках поцелуя, гибли губы, прося подаянья у святого амура на мрамор!
- Ты уходила за сотни Венеций и сотни Венеций, как суки цеплялись в подолы тебе, унося в своей клетчатой сумке мою голову, она улыбалась тебе!.
Коллекционирование это всегда страсть, а полное обладание другим при жизни оказывается невозможным. Так о чем же еще собирать коллекцию как не об этом. О невозможности стопроцентным обладанием. Собирать с улыбкой.
Поражение лучше всего принять с улыбкой!
Название коллекции Херста «Murderme» перекликается с названием бескомпромиссной книжки про историю панк культуры «Please Kill Me» Легса Макнила и Джиллиан Маккейн, вышедшей в начале 90-х. Художественная группировка YBA, куда входил Херст, состояла из выпускников колледжа отделения искусств Голдсмит-колледжа в Лондоне, окончивших его к 90-му.
В книге герои откровенно рассказывают в интервью о безграничных экспериментах с сексом и наркотиками, за которыми стоит сильное влечение к смерти из-за невозможности обладать до конца, ну или неумения выстраивать отношения с кем-то одним.
Медсестра-ураган 2001 Холст, акрил, струйная печать Ричард Принс
Меньше всего там об английском панк роке, который имеет некоторую связь с местными художественными колледжами. Студентами таких колледжей были Ник Кэш с его панк проектом ««999», Пол Саймон басист Clash, да и главное событие панк рока второй волны, как мы помним, первое десятиминутное выступление Sex Pistols состоялось в Колледже искусств Святого Мартина. Учитывая, что панк рокеры не умеют играть и петь, это даже много! Так что вступать в рок группу в колледжах искусств с тех пор стало модно. А вот банда Херста эту традицию нарушила! «Мы решили не организовывать музыкальные группы, а вместо этого стать художниками. Обычно же все приходили в художественную школу и вступали в музыкальную группу». (Лиам Гиллик, артгид).
Махнемся стратегией!
К 90-м панк рок уже прошел путь от пугающей ярости, агрессии, контакта вплотную, свойственной молодым влюбленным до депрессивной монотонности, медлительности, тревожности и отстраненности, связанным с периодом окончания любви к жизни. Что с полнотой выразилось в пост панке с его размышлениями о смерти и смысле жизни. Так что художественным бунтарям ничего не оставалось, как перенести эту панк и пост панк эстетику в другую, художественную плоскость. Препарировать смерть иными инструментарием.
Свое собирательство Херст начал еще в колледже. Обмениваясь с друзьями работами. Затем начал приобретать лучшие работы у членов своей художественной банды. Херст и в своем творчестве и подходе к собирательству, не забывает о традиции, думает о смерти и том, что к ней приближает. Отстраненно и яростно. То соблазняя ее разноцветной яркой приманкой (цветами кислотных трипов, сексуальным бесстыдством), то отстраненной холодностью морозных, маковых глаз как у его знаменитой акулы. Холодность тоже иногда возбуждает. А если тебе не по душе это, так «Murderme», намекает Херст, а сам на вернисаж своей выставки «свобода на гениальность» не приходит! То ли в гениальность не верит, то ли в смерть!
Зато зрителей на вернисаже было столько, сколько можно встретить в час пик метро, которые нам легко заменяют давку на рождественских распродажах. Художники, искусствоведы, актеры сериалов с баками как у ребят из «Маски шоу», мужики в бейсболках в похоронных цветов прикидах, сексопильно-старомодные девицы как из порно 80-х. Жаль только фоном мероприятия не шел пост панк!
Колин Лоу. Ты никогда не забудешь меня. 2007 Чучело кота, волосы, дерево, хлопковая нить
Но наших посетителей не так то просто и соблазнить! Увести в сторону страшных раздумий с которыми и алкоголь не всегда справляется, от развлечений, мещанских вкусов, поцелуйчиков на глазах у смерти. Да и сам Херст вроде как на нашей стороне, стороне жизни. Уж больно теплые комментарии у него к работам! Любит он своих художников!
Зрители за жизнь держались… двумя бокалами!
Приятельница попросила сохранить ее бокал, пока она посетит дамскую комнату.
Без бокала, сами знаете, в Москве вечерами страшно! А с двумя в руках только репутацию теряешь и все... Эх, хотя бы пощекотать ее что ли! Впрочем, и сам Херст, я смотрю, ночью надирается, и чтобы защититься от прихода косой покупает на интернет аукционах всякие соответствующие теме артефакты, фото с мумией фараона: «Кажется, я купил ее на eBay. Поздно ночью, когда выпивал». Люди толпились в холле как на солидных похоронах.
Мужчины в бейсболках и черных рубашках лет 50-ти в лифте музея размышляли, однако, вовсе не о смерти:
- Я вот и в Гуггенхайме так люблю! Степенно подняться на лифте, а потом не спеша рассматривать. А вон Парщиков! А в ночной клуб после пойдем?
За ночной клуб хотелось натянуть бейсболку на глаза и защекотать до смерти (гулены!). И за Гуггенхайм, в котором никогда не бывать. Ни степенно, ни рысью!
- На мой взгляд, это кощунственно, выставлять черепа, хоть я и не Христианин! Но я терял близких. (сказал мне один фотограф). На этаж с черепами я поднималась со смущением.
Объекты с черепами и инсталляции со скелетами выставлены в зале, где был выключен верхний свет. С ужасом и женским интересом (бисер же), рассматриваешь покрытие бисером черепа, скелеты, пугающие как чучела на огороде, но только людей! Заскочившая в зал молодежь радостно целуется, приветствуя друг друга. Повседневные привычки оказались сильнее царства смерти. И это, кстати, радует!
Из темноты «покойницкой» перемещаешься на бал Маргариты, на котором собрались чучела животных и игрушки, монструозный дух которых, как известно по ночам оживает и творит неприглядное. Так что не знаешь, кого надо больше опасаться – прикорнувшей у колонны гориллы, кошки с женскими волосами, выдернутыми из чьего-то парика, или сексуальности мчащейся на метле дамы. Разноцветного как психоделические таблетки слоника Кунса.
Но наших посетителей ничем не смутишь, ни намеками на животное начало, инстинкты, ни встречей с тигром, черным псом, лопатой гробовщика с рыбьим хвостом!
- А, правда, в море живут женщины, заманивающие моряков?
- Правда!
- Нога будет смотреться в интерьере лучше, чем лопата!
Глядя на деформированные, опухшие лица персонажей Френсиса Бекона, мы будем весело крутить у.. своего глаза (видела, как иностранцы крутили у своего глаза и хохатали!)
А нашего стального советского, закаленного в борьбе за светлое будущее взгляда испугаются ихние гангстеры, которых только выпустили из суда.
Эстетика бедного искусства, в которой работает Сара Лукас нашим старушкам, администраторам зала никак не вызов по сравнению с умением собирать петли на чулках! Что нам Херст, если есть фильдеперс! И друзья в айфоне…
Что мне смерть, думает Херст, когда мои друзья со мной:
«Да, мы дружим. И мне нравится, что делает Бэнкси. Он не признает условностей… меня тянет к таким людям. Мы с Питером большие друзья.
И мы с Питером…
Ваши друзья, наши друзья, Херст!
Стихи Славы Нургалиева
